Фрагмент - Страница 73

— Черт возьми, Тэтчер, хорошенького же вы о нас мнения! — воскликнул Стэплтон.

Тэтчер улыбнулся.

— Как сказал Джонатан Свифт: «Вся моя любовь направлена к отдельным людям, но я с ненавистью и отвращением отношусь к животному по имени человек».

Студенты ответили на эту цитату мрачным смехом.

— Очаровательно. Знаете, вот из-за таких, как вы, люди плохо относятся к энвайронменталистам, друг мой.

— Что ж, не хотелось бы никого обижать, профессор Стэплтон… но энвайронменталисты, в конце концов, тоже люди.

Тэтчер подмигнул студентам.

— Ага. Стало быть, ничего не поделаешь, можно умыть руки.

С дальних столиков донесся более откровенный смех.

— Можно, потому что разницы никакой.

— Бог мой, да вы просто Кассандра!

— Большинство людей, похоже, склонны забывать о том, что, какими бы мрачными ни были предсказания Кассандры, они всегда сбывались.

— Вот только ей самой от этого было мало радости.

— А у меня радости хоть отбавляй, дружище, — ухмыльнулся Тэтчер.

Студенты весело зааплодировали. Им нравилось, как протекает спор.

— Не думаю, что это смешно! — вмешалась Шэрон. — Насколько мы можем судить, вы рассуждаете о конце света.

— Все в порядке, — сказал Тэтчер, милостиво махнув рукой. — Вы совершенно правы, Фрэнк. Вперед! Ешьте ваши мозги. Вот это действительно неизбежно.

Тэтчер пожал плечами и улыбнулся. Все облегченно рассмеялись — все, кроме Шэрон, которая не понимала, как ее учитель может сохранять чувство юмора, говоря о таких серьезных вещах.

— Если, конечно, — добавил Тэтчер, — остров Хендерс не выдумка. — Он подмигнул Шэрон, встал и приветственно поднял пластиковый стакан с пшеничным пивом. — За остров Хендерс!

Все радостно откликнулись на этот тост, после чего в «Грязном Чарльзе» вспыхнули жаркие дебаты.

Тэтчер вдруг заметил в пабе высокого широкоплечего мужчину в строгом костюме и темных очках. Все время, пока Тэтчер и Стэплтон вели научный спор, этот человек сидел за столиком в одиночестве и потягивал кока-колу. В его ухо был вставлен наушник, от которого тянулся тонкий белый проводок и исчезал за лацканом пиджака. Неожиданно мужчина поднялся из-за столика и направился прямо к Тэтчеру.

У Тэтчера часто забилось сердце и закружилась голова. Он не сводил глаз с незнакомца, медленно приближающегося к нему. «Ну вот…» — в отчаянии подумал Тэтчер. До сих пор он свои размышления о случившемся не облек в слова даже для себя самого. Десять дней назад смерть его сына, как выяснилось, стала всего лишь пунктом в статистике несчастных случаев, и даже объятая горем Седона не вздумала обвинить в случившемся Тэтчера. Но он понимал, что все же есть вероятность, что после внезапной гибели мальчика за ним следят, что его подозревают, но при этом помалкивают, чтобы создать у него ложное чувство безнаказанности. Но Тэтчер знал, что у них нет доказательств. Надавив на створку стеклянной двери ногой, он подложил под туфлю бумажный носовой платок, а в аэропорту он этот платок выбросил. Его никак нельзя было связать с тем, что мальчишка утонул в бассейне.

Тем не менее, когда мужчина снял очки и протянул Тэтчеру руку, его охватила паника, и он инстинктивно протянул незнакомцу обе руки. Он почти не слышал смеха окружающих — все решили, что он шутит.

Но мужчина неожиданно тоже усмехнулся и покачал головой.

— Нет-нет, доктор Редмонд, я здесь не для того, чтобы вас арестовать! — сказал он.

— О! Для чего же тогда?

Незнакомец наклонился и принялся что-то шептать на ухо Тэтчеру.

— А, вот оно что! — Тэтчер улыбнулся присутствующим в пабе. Все с любопытством наблюдали за ним. — Похоже, меня желает видеть президент.

Агент секретной службы одарил его резким взглядом.

Тэтчер смущенно прижал палец к губам.

— Прошу прощения. Боюсь, я вынужден с вами попрощаться. Au revoir!

Тэтчер изобразил театральный поклон.

— Кто бы мог подумать? — покачал головой Стэплтон, искренне удивляясь удаче, сопутствующей Тэтчеру.

12.43

Возвращаясь после недолгого купания на Стоуни-Бич, Джеффри гнал велосипед по Бигелоу-стрит. Поворачивая на Спенсер-Бейрд-роуд, он оглянулся через плечо и заметил крепкого телосложения мужчину с короткой стрижкой, в белой рубашке поло и темно-синих шортах. Тот неловко развернул свой велосипед и стал мало-помалу нагонять Джеффри. Он был немного похож на того парня, который к концу последних дебатов Джеффри встал и вышел из зала. Джеффри инстинктивно начал быстрее крутить педали.

Незнакомец не отставал. Он направился следом за Джеффри по Спенсер-Бейрд-роуд. Джеффри резко свернул на Альбатрос-стрит, объехал машины, съезжающие с пандуса пристани, промчался мимо Национального морского аквариума и проворно повернул на Уотер-стрит.

Вскоре дорога сузилась, вдоль тротуара стояли машины, поэтому Джеффри рискнул выехать на середину проезжей части. Ему пришлось петлять между автомобилями. Некоторые водители награждали его сердитыми гудками. Через пару минут гудки послышались снова. Значит, его преследователь тоже выехал на середину улицы!

Подъемный мост вот-вот должны были перекрыть. На светофоре зажегся красный свет. Здоровяк в белой рубашке и синих шортах постепенно догонял Джеффри. Нет, он положительно был похож на того типа, который тогда встал и вышел из зала. Пешеходы и велосипедисты начали сбиваться в кучу. Регулировщик подошел к желтым воротам с надписью «Залив».

Джеффри подъехал к мосту в тот самый момент, когда другой работник начал открывать ворота с надписью «Ил-Понд». Он решил проехать раньше, чем зажжется зеленый свет. Регулировщик закричал на него, когда он проскочил в просвет между двумя воротами, и в следующее же мгновение Джеффри услышал сопение нагонявшего его велосипедиста.